Неточные совпадения
Внятным и ясным
голосом он
произнес:"Бездельники!" — и, сев в кибитку, благополучно проследовал в тот край, куда Макар телят не гонял.
Она хотела что-то сказать, но
голос отказался
произнести какие-нибудь звуки; с виноватою мольбой взглянув на старика, она быстрыми легкими шагами пошла на лестницу. Перегнувшись весь вперед и цепляясь калошами о ступени, Капитоныч бежал за ней, стараясь перегнать ее.
Левин не верил своему слуху, но нельзя было сомневаться: крик затих, и слышалась тихая суетня, шелест и торопливые дыхания, и ее прерывающийся, живой и нежный, счастливый
голос тихо
произнес: «кончено».
— Что вам угодно? —
произнесла она дрожащим
голосом, бросая кругом умоляющий взгляд. Увы! ее мать была далеко, и возле никого из знакомых ей кавалеров не было; один адъютант, кажется, все это видел, да спрятался за толпой, чтоб не быть замешану в историю.
«При смерти на одре привел Бог заплакать», —
произнес он слабым
голосом и тяжело вздохнул, услышав о Чичикове, прибавя тут же: «Эх, Павлуша! вот как переменяется человек! ведь какой был благонравный, ничего буйного, шелк!
— Да не найдешь слов с вами! Право, словно какая-нибудь, не говоря дурного слова, дворняжка, что лежит на сене: и сама не ест сена, и другим не дает. Я хотел было закупать у вас хозяйственные продукты разные, потому что я и казенные подряды тоже веду… — Здесь он прилгнул, хоть и вскользь, и без всякого дальнейшего размышления, но неожиданно удачно. Казенные подряды подействовали сильно на Настасью Петровну, по крайней мере, она
произнесла уже почти просительным
голосом...
Голос, которым он
произнес это, заключал в себе что-то потрясающее, так что заставил вскрикнуть всех в одно время...
Губернаторша
произнесла несколько ласковым и лукавым
голосом с приятным потряхиванием головы: «А, Павел Иванович, так вот как вы!..» В точности не могу передать слов губернаторши, но было сказано что-то исполненное большой любезности, в том духе, в котором изъясняются дамы и кавалеры в повестях наших светских писателей, охотников описывать гостиные и похвалиться знанием высшего тона, в духе того, что «неужели овладели так вашим сердцем, что в нем нет более ни места, ни самого тесного уголка для безжалостно позабытых вами».
— Ясные паны! —
произнес жид. — Таких панов еще никогда не видывано. Ей-богу, никогда. Таких добрых, хороших и храбрых не было еще на свете!.. —
Голос его замирал и дрожал от страха. — Как можно, чтобы мы думали про запорожцев что-нибудь нехорошее! Те совсем не наши, те, что арендаторствуют на Украине! Ей-богу, не наши! То совсем не жиды: то черт знает что. То такое, что только поплевать на него, да и бросить! Вот и они скажут то же. Не правда ли, Шлема, или ты, Шмуль?
— Виноват! Мой грех! Я убивец! — вдруг
произнес Николай, как будто несколько задыхаясь, но довольно громким
голосом.
— Ну, полноте, кто ж у нас на Руси себя Наполеоном теперь не считает? — с страшною фамильярностию
произнес вдруг Порфирий. Даже в интонации его
голоса было на этот раз нечто уж особенно ясное.
«Был же болен некто Лазарь, из Вифании…» —
произнесла она, наконец, с усилием, но вдруг, с третьего слова,
голос зазвенел и порвался, как слишком натянутая струна. Дух пресекло, и в груди стеснилось.
— Ну, да уж конечно! —
произнес он отрывисто, и выражение лица его и звук
голоса опять вдруг переменились. Он еще раз огляделся кругом.
Каков?» —
произнес пошепту
голос, от которого я затрепетал.
«Батюшка Петр Андреич, —
произнес он дрожащим
голосом, — не умори меня с печали.
Голос Аркадия дрожал сначала: он чувствовал себя великодушным, однако в то же время понимал, что читает нечто вроде наставления своему отцу; но звук собственных речей сильно действует на человека, и Аркадий
произнес последние слова твердо, даже с эффектом.
Ерухимович читал стихи,
голос его звучал комически уныло, и когда он
произнес со вздохом...
— Крупной, — негромко вставил кто-то, но другой
голос, погромче, тотчас же строго
произнес...
Толстый сосед Самгина встал и, махая рукой, тяжелым
голосом, хрипло
произнес...
— Пред нами — дилемма: или сепаратный мир или полный разгром армии и революция, крестьянская революция, пугачевщина! —
произнес оратор, понизив
голос, и тотчас же на него закричали двое...
В столовой
голос Кумова
произнес...
Клим посмотрел на Кутузова с недоумением: неужели этот мужик, нарядившийся студентом, — марксист? Красивый
голос Кутузова не гармонировал с читающим тоном, которым он
произносил скучные слова и цифры. Дмитрий помешал Климу слушать...
— Акулька, — нормальным
голосом, очень звонко
произнес Тагильский. Тонкий мастер внешних наблюдений, Самгин отметил, что его улыбка так тяжела, как будто мускулы лица сопротивляются ей. И она совершенно закрывает маленькие глазки Тагильского.
На Неве было холоднее, чем на улицах, бестолково метался ветер, сдирал снег, обнажая синеватые лысины льда, окутывал ноги белым дымом. Шли быстро, почти бегом, один из рабочих невнятно ворчал, коротконогий, оглянувшись на него раза два,
произнес строго, храбрым
голосом...
Он был уже в двух шагах от Макарова, когда тот
произнес пьяным
голосом...
Кутузов, стряхнув пепел папиросы мимо пепельницы, стал говорить знакомо Климу о революционерах скуки ради и ради Христа, из романтизма и по страсти к приключениям; он
произносил слова насмешливые, но
голос его звучал спокойно и не обидно. Коротко, клином подстриженная бородка, толстые, но тоже подстриженные усы не изменяли его мужицкого лица.
— Смело говорит, — заметил кто-то за спиною Клима, другой
голос равнодушно
произнес...
— Я буду говорить прямо, хотя намерен говорить о себе, — он тотчас замолчал, как бы прикусив язык, мигнул и нормальным своим
голосом, с удивлением
произнес...
На диване все оживленнее звучали
голоса Алины и Варвары, казалось, что они говорят условным языком и не то, о чем думают. Алина внезапно и нелепо
произнесла, передразнивая кого-то, шепелявя...
— Разумеется, — успокоительно
произнес Самгин, недовольный оборотом беседы и тем, что Дронов мешал ему ловить слова пьяных людей; их осталось немного, но они шумели сильнее, и чей-то резкий
голос, покрывая шум, кричал...
Эти новые мысли слагались очень легко и просто, как давно уже прочувствованные. Соблазнительно легко. Но мешал думать гул
голосов вокруг. За спиной Самгина, в соседнем отделении, уже началась дорожная беседа, говорило несколько
голосов одновременно, — и каждый как бы старался прервать ехидно сладкий, взвизгивающий голосок, который быстро
произносил вятским говорком...
Слова прозвучали издалека, и
произнес их чей-то чужой
голос, сиплый.
Голос его, раньше бесцветный, тревожный, теперь звучал уверенно, слова он
произносил строго и немножко с распевом, на церковный лад.
— Сейчас, на Арбатской площади… — Начал он с уверенностью, что будет говорить долго, заставит всех замолчать и скажет нечто потрясающее, но выкрикнул десятка три слов, и
голоса у него не хватило, последнее слово он
произнес визгливо и тотчас же услышал свирепый возглас Пояркова...
Третий
голос, сиповатый и унылый,
произнес...
Тут Самгин услыхал, что шум рассеялся, разбежался по углам, уступив место одному мощному и грозному
голосу. Углубляя тишину, точно выбросив людей из зала, опустошив его,
голос этот с поразительной отчетливостью
произносил знакомые слова, угрожающе раскладывая их по знакомому мотиву.
Голос звучал все более мощно, вызывая отрезвляющий холодок в спине Самгина, и вдруг весь зал точно обрушился, разломились стены, приподнялся пол и грянул единодушный, разрушающий крик...
И, стараясь придать
голосу своему ядовитость,
произнес...
— Да, я кокетничала с ним, водила за нос, сделала несчастным… потом, по вашему мнению, принимаюсь за вас! —
произнесла она сдержанным
голосом, и в
голосе ее опять закипели слезы обиды.
— Вера! —
произнес и он таким
голосом, как будто простонал.
— Ты ждешь меня! —
произнес он не своим
голосом, глядя на нее с изумлением и страстными до воспаления глазами. — Может ли это быть?
— Бабушка пришла! Бабушка любит! Бабушка простила! —
произнес голос над ее головой.
— Если вы, cousin, дорожите немного моей дружбой, — заговорила она, и
голос у ней даже немного изменился, как будто дрожал, — и если вам что-нибудь значит быть здесь… видеть меня… то… не
произносите имени!
— Вы очень сегодня веселы, и это очень приятно, — промолвила Анна Андреевна, важно и раздельно выговаривая слова.
Голос ее был густой и звучный контральт, но она всегда
произносила спокойно и тихо, всегда несколько опустив свои длинные ресницы и с чуть-чуть мелькавшей улыбкой на ее бледном лице.
— Я чтоб видеть вас пришла, —
произнесла она, присматриваясь к нему с робкою осторожностью. Оба с полминуты молчали. Версилов опустился опять на стул и кротким, но проникнутым, почти дрожавшим
голосом начал...
— Ах да, —
произнес он
голосом светского человека, и как бы вдруг припомнив, — ах да! Тот вечер… Я слышал… Ну как ваше здоровье и как вы теперь сами после всего этого, Аркадий Макарович?.. Но, однако, перейдем к главному. Я, видите ли, собственно преследую три цели; три задачи передо мной, и я…
— Совершенно! —
произнес я в высшей степени убежденным
голосом. Я сидел в креслах перед столом, а он ходил по комнате.
Она рыдала, но мне казалось, что это только так, для порядка, и что она вовсе не плачет; порой мне чудилось, что она вдруг вся, как скелет, рассыплется; она выговаривала слова каким-то раздавленным, дребезжащим
голосом; слово preferable, например, она
произносила prefe-a-able и на слоге а словно блеяла как овца.
Голос Марьи Степановны раздавался в моленной с теми особенными интонациями, как читают только раскольники: она читала немного в нос, растягивая слова и
произносила «й» как «и». Оглянувшись назад, Привалов заметил в левом углу, сейчас за старухами, знакомую высокую женскую фигуру в большом платке, с сложенными по-раскольничьи на груди руками. Это была Надежда Васильевна.
Несомненный подлец, —
произнес он вдруг мрачным
голосом.
Голос остановился. Лакейский тенор и выверт песни лакейский. Другой, женский уже,
голос вдруг
произнес ласкательно и как бы робко, но с большим, однако, жеманством...